Камерные концерты в музыкальных театрах — вещь довольно редкая. И не потому что скучная, а потому что невероятно сложная. В исполнении песен и романсов оперным примадоннам редко удается соблюсти чистоту жанра и обойтись без пошлости или привычных штампов «большой сцены». Все-таки камерная музыка — это не опера, это нечто совсем иное, а значит и приемы должны отличаться. Причем каждый раз эти приемы приходится изобретать заново, иначе они перестают работать — слишком тонкая материя, порваться может.

Роскошному сопрано Ольги Гуряковой всегда было тесно в этом жанре, а для концертных залов ее талант бывает просто разрушителен. Вспомним первое сольное выступление певицы в Рахманиновском зале Московской консерватории, когда во время исполнения романсов русских композиторов дрожали стекла и звенели подвески на люстрах. Зная эту особенность, многие зрители пришли в Музыкальную гостиную не романсы слушать, а поздравить любимую певицу с возвращением на сцену и убедиться в том, что ее великолепный голос остался прежним после рождения дочери.

То, что потом случилось, изумило всех. Голос не только сохранился, но стал еще красивее. Появилась легкость, бархатистость, теплота. Певица научилась обуздывать страсти и пела очень нежно, бережно, как будто убаюкивала ребенка. И все это она сотворила с произведениями немецких композиторов, которые нежными никак не назовешь. И я никогда не мог себе представить, что немецкий язык может так ласкать слух. Конечно, я всегда знал, что Ольга Гурякова волшебная певица, умеющая творить своим голосом невероятные вещи. Она поет так, что знакомые, иногда даже нелюбимые вещи звучат неожиданно свежо и ярко, но она впервые это сделала в камерном репертуаре. 

Слушать Гурякову рекомендовано всем, кто любит оперу, и особенно тем, кто ее терпеть не может. Эта певица доказала, что вне зависимости от званий, титулов и степени раскрутки, есть еще люди, способные творить чудеса. Ее талант не поддается никакому логическому анализу, его невозможно объяснить, можно лишь почувствовать, как бегут мурашки по спине...